Выбирайтесь своей колеей

Еще одно крупное мероприятие в плане декоммунизации, десоветизации и ликвидации последствий Переяславской рады затеяно на Украине. Министерство инфраструктуры анонсировало проект изменения ширины железнодорожной колеи — с широкого российского формата будут переходить на узкий европейский.

Эксперты еще не подсчитали расходов на смену многих тысяч километров украинской колеи, но ясно, что речь пойдет о сотнях миллионов, если не миллиардах евро. Вообще, эксперты категорически не успевают оценивать инициативы революционной киевской власти. Пока отрабатывают примерные сметы расходов и убытков, связанных с запретом «Яндекса», «ВКонтакте», «Одноклассников» и других имеющих российское происхождение интернет-ресурсов, правительство и депутаты уже изготовились вводить визовый режим со «страной-агрессором». А тут считать не пересчитать: более четырех миллионов украинских заробитчан в России, и на сколько долларов умножать каждого, да еще имея ввиду свежие банковские запреты? До железнодорожной авантюры калькуляторы дойдут, видно, не скоро.

До мысли же о том, кто будет оплачивать весь этот льющий через край креатив, никто на Украине не поднимается — или, точнее, не опускается. «Мы за ценой не постоим», — как поется в запрещенной песне. Тем более, что вопрос цены давно и универсально решен: ни платить по счетам, ни возвращать долги Киев никому не собирается. А если другие денег не дадут, заберем у населения — через налоги и тарифы. Народ у них чудесный — если до сих пор молчит, то и дальше не пикнет.

Вот здесь-то и зарыта главная собака. Все перечисленные и многие другие проекты нынешней власти являются форменным безумием, с этим не поспоришь. Не разорять дотла казну и не доводить народ до отчаяния — этот минимум для любого правителя, который хочет дожить до старости. Все остальное — на усмотрение. Дружная команда Порошенко полагает, что для нее история сделает исключение. И кое-какие основания для этого имеются. Они твердо усвоили, что могущественные западные хозяева не дадут им пропасть, пока они лают и пытаются кусать Россию. И денег дадут, и возврат долгов перенесут на будущие поколения. Простят все, лишь бы делали свое дело.

Таким образом, об экономике пока можно не думать. А между тем, именно экономический фактор уберегает людей и государства от большинства глупостей и разврата. Хочется иногда почудить, но как прикинешь, сколько это будет стоить, тут и откажешься от идеи. Украинские власти свободны от экономики, им не жаль ни заводов, ни шахт, ни электростанций, ни тем более людей. Они легко соглашаются с любыми действиями, ведущими к разрушению народного хозяйства, включая разнообразные блокады, погромы и запреты. А часто — сами их инициируют. Все оправдания таким действиям отыскиваются в политической плоскости, все в том же «противостоянии российской угрозе».

Однако на все это можно взглянуть и с другой стороны, особенно учитывая запредельную жадность и коррумпированность украинской так называемой элиты. Каждое из действий, разрушающих страну в целом, приносит дивиденды отдельным гражданам, причастным к принятию решений, — или группам граждан.

Кто-то очень хорошо пользуется блокадами и наваривает на контрабанде. Кто-то отжимает беззащитные банки. Кто-то уже сейчас пытается заработать в опустевших нишах интернета. Кто-то пилит на металлолом остановившиеся заводы. За громкими словами всегда стоит конкретный материальный интерес. И упомянутую железную дорогу, скорее всего, готовят к продаже — тем же европейцам.

Так вот о противостоянии. Я давно и прочно придерживаюсь версии, что главными виновниками ухода Украины от России, главными спонсорами лютого бандеровского национализма являются крупнейшие финансово-промышленные группы — те самые олигархи, что поголовно вышли с востока и до сих пор украинской мовы не выучили. Знаменитый заголовок книги бывшего директора «Южмаша» Леониды Кучмы: «Украина — не Россия» — продиктован именно этими людьми. Так же как и нынешнее «Прочь от России». Тут все просто. Украинские олигархи пуще смерти боялись и боятся русской конкуренции. Если бы они не устроили политических и протекционистских барьеров, всех этих Ахметовых и Пинчуков давно бы скушали российские коллеги.

Украина не хочет признать своего экзистенциального банкротства. Во времена СССР средний украинец жил лучше среднего россиянина, теперь он в четыре раза беднее. Киев был более красив и благоустроен, чем Москва, а теперь он и с Самарой конкуренции не выдерживает. В России все строится и движется, а здесь — застой и разруха. И так далее.

Комплексом неполноценности и боязнью честной конкуренции определяются практически все действия власти и активной части общества. Перекрывают доступ русской литературе, кинематографу, театру, эстраде, даже цирку (вот уже и Куклачева с его кошечками внесли в списки «Миротворца»), и полезли из щелей на освободившееся под светом рампы место полчища провинциальных бездарностей и недоучек. Исчезли из медиапространства российские телеведущие и главные редактора, а на их места тут же залезли свидомые местные товарищи, и все до единого звездные проекты загубили. Убогая и нелигитимная Киевская патриархия просит от властей и бандитов помощи в борьбе за души паствы (и деньги, конечно) с процветающей Московской. И, конечно, получит. Прочь от Москвы.

Они очень стараются побыстрее покончить со всеми последствиями Переяславской рады — заключенного в семнадцатом веке союза двух народов. Есть большое подозрение, что когда они добьются успеха, Украина просто исчезнет как исторический и культурный феномен. Некая территория, некое население, лишенное смысла жизни и воли к сопротивлению. Некого ненавидеть, некого любить, не на кого рассчитывать. И нечего вспомнить.