Военное строительство в России приобрело эпический размах

Страна, в которой строятся только супермаркеты и коттеджные поселки для толстосумов, вызывает откровенную жалость, пишет «Журналистская правда».

К примеру, за все годы независимости Украины там не было построено ни одного по-настоящему большого военного объекта, а те, что были — пришли в запустение и упадок.

И нет большей радости для каждого патриота России, чем прочесть слова заместителя министра обороны Тимура Иванова: «Объем строительства сравним по масштабам с послевоенным периодом».

Вот это, собственно, и есть лучший индикатор того, что страна пришла в норму, у неё окреп скелет и наросла мышечная масса — когда каждый год появляются тысячи новых зданий, это означает, что есть и средства, и специалисты, и долгосрочная стратегия развития. Иванов конкретизирует:

«Одновременно строится более 2 тыс. объектов как специального, так и социального назначения. Это радиолокационные станции, гидротехнические сооружения, аэродромы, медицинские объекты, жилые дома, школы и детские сады, кадетские училища, военные городки, полигоны, причалы.

Работа ведется от Калининграда до Курил. Только в 2016 году построено свыше 2,5 тыс. зданий и сооружений общей площадью 2,7 млн квадратных метров».

Читайте также: Первый шаг? ВКС России получили от штаба США координаты целей ИГИЛ в Сирии

Кстати, про Курилы.

Буквально вчера японский премьер Абэ попенял Владимиру Путину: дескать, не слишком ли увеличилось российское военное присутствие на «спорных» островах?

Думаю, как раз наиболее выразительным ответом насчет совершенной однозначности принадлежности Курил могут быть слова замминистра:

«Сейчас вся поступающая техника хранится в современных хранилищах: „Искандеры“, „Ярсы“, „Бастионы“ и другое серьезное вооружение. Подобная инфраструктура построена в том числе на островах Курильской гряды.

— Имеются в виду Итуруп и Кунашир?

— Да».

Ты уж извини, Абэ-сан, но мы таки да — с Курил никуда уходить не собираемся. Мы там такую оборонную инфраструктуру развернули, что никто нас оттуда не «выковыряет».

А ведь не только на Дальнем Востоке военная мощь Государства Российского существенно выросла и окрепла благодаря развертыванию современной и долговременной сети новеньких военных объектов.

Не забудем и про Север — про зону особого внимания и грядущего геополитического соперничества, которое будет только обостряться по мере глобального потепления, и про базы подлодок в Черном море, и модернизацию объектов РВСН:

«Из наиболее крупных объектов я бы выделил несколько. В Вилючинске к приходу первых „Бореев“ сдан ряд важнейших объектов причального фронта и береговой инженерной инфраструктуры, в Новороссийске построен причальный фронт для подлодок проекта 636.

Завершено обустройство военных городков двух ракетных бригад „Искандер-М“ в Южном военном округе.

Введены в эксплуатацию объекты инфраструктуры первых полков РВСН, оснащенных подвижными и стационарными ракетными комплексами „Ярс“, закончено обустройство ракетной бригады в Шуе. Продолжаются работы в Арктической зоне».

Но самое, на мой взгляд, главное: была пересмотрена сама концепция оборонного строительства, из неё смогли выкинуть львиную долю бюрократизма и коррупции, которые были связаны с предыдущей практикой найма кучи субподрядчиков:

«Система, которая была выстроена в Спецстрое, подразумевала большое количество посреднических и подрядных организаций: „Спецстройинжиниринг“ заключал там контракты с Главным управлением специального строительства N3, а то, в свою очередь, заключало контракт с Главным управлением инженерных работ N2 и так далее.

И такая цепочка достигала трех-четырех предприятий. Это сегодня недопустимо. Поэтому наша цель — это убрать цепочку посредников и дублирующие функции на этих предприятиях. Численность административного персонала сократится минимум в два раза, повысится эффективность».

Читайте также: Российская армия получит гиперзвуковое оружие

Меньше запутанных цепочек и мутных схем, и больше уже не повторится позорный случай с СУ-155 — компанией, которая прикарманила 18 миллиардов бюджетных денег, но так и не построила офицерам жильё в Москве. Пришлось строить своими силами. Вот и пришли к выводу, что надо было так делать с самого начала.

Теперь в военном строительство работает порядка 30 тысяч человек, и не более 5–10 тысяч из компаний-субподрядчиков.

Иванов много чего еще рассказывает в своих интервью: и про строительство новых кадетских училищ, и про применение современных строительных технологий, и про специфику формирования статьи расходов на стройку в условиях сокращения военного бюджета.

В целом, позитива много: страна строится, страна укрепляется, да так быстро и агрессивно, что невольно вспоминаешь анекдот про стройбат, в котором «такие звери, что им и оружия не дают».

Григорий Игнатов